Еще несколько секунд назад я думал о том, что пить сырую воду небезопасно, – оставалась ведь еще небольшая вероятность того, что здесь реальный мир. Однако при виде струящейся воды, прозрачной, как жидкий хрусталь, я не удержался от соблазна; моя рука с тоненьким плеском нырнула в реку и отправила холодную жидкость в рот.

Да это просто нектар. Ни малейшего намека на грязь во вкусе не ощущалось, лишь свежесть и легкий сладковатый оттенок; после этой воды о минералке из магазина даже думать не хотелось. Я быстро черпнул обеими руками, потом наконец припал к воде ртом.

Вот такой вкус должна иметь настоящая живая вода; при этой мысли остатки вероятности, что здесь виртуальный мир, созданный нынешней технологией Полного погружения, полностью испарились.

Потому что самое современное из устройств, Амусфера, неспособна воссоздавать жидкости столь совершенно. Колоссальное число полигонов с заданными координатами формирует поверхности, которые затем, соединяясь друг с другом, образуют объекты. Для воссоздания сложной, хаотичной формы воды такой метод подходит плохо. Но та вода, которая сейчас качалась в моих ладонях, проливалась, стекала, – она не содержала ни намека на искусственность.

И возможность, что это реальный мир, мне тоже хочется отбросить. С этой мыслью я привстал и снова огляделся. Такая чистая река, фантастический лес, продолжающийся и на том берегу, мелкие животные странных расцветок – не думаю, что все это может существовать где-либо на Земле. Разве природа, нетронутая рукой человека, не враждебна для него? И случайно ли то, что меня до сих пор никто не ужалил, хотя я уже довольно долго брожу тут в весьма легком одеянии?

…Вдруг у меня возникло подозрение, что с STL станется притащить сюда целую орду ядовитых насекомых; я поднялся на ноги, попытавшись вытряхнуть эту мысль из головы. Понизив вероятность, что это реальный мир, до одного процента, я взглянул налево, затем направо.

Речка, плавно изгибаясь, текла с севера на юг. И там, и там она терялась за громадами деревьев. Однако, судя по ее чистоте, прохладе и ширине, исток должен быть где-то недалеко. А раз так, вполне вероятно, что ниже по течению я найду дома, а может, даже города.

Как все было бы легко, если бы у меня была лодка… С этой мыслью я двинулся вниз по течению – как вдруг.

Чуть изменивший направление ветер донес до моих ушей странный звук.

Какой-то твердый стук – как будто били по большому дереву или по чему-то подобному. И это был не один удар. Стук раздавался регулярно, с интервалом секунды четыре.

Этот звук не животное издает, и вообще он вряд ли естественного происхождения. Почти наверняка его производит человек. Похоже, кто-то в этом лесу рубит дерево. Но так вот прямо идти туда может быть опасно… поймав себя на этой мысли, я невесело улыбнулся. Здесь все-таки не MMORPG, заточенная главным образом под сражения и убийства. Вступать в контакт с другими людьми и получать от них информацию – вот основной вариант действий.

Я развернулся на сто восемьдесят градусов, лицом против течения реки – именно оттуда доносился стук.

Внезапно мне привиделось нечто странное.

Справа – покрытое легкой рябью зеркало реки. Слева – густой дремучий лес. Впереди – заросшая зеленью дорожка, ведущая куда-то.

По дорожке бок о бок идут трое ребят. Между черноволосым мальчиком и русоволосым мальчиком шагает девочка в соломенной шляпе; ее длинные, ослепительно золотые волосы колышутся на ветру. Под ярким летним солнышком – золотое сияние.

Это – воспоминание?..

Далекие-далекие дни, которые уже не вернутся. Клятва в вечной дружбе, во имя которой будет сделано все. Но, точно льдинка под солнечным светом, они растаяли –

Те далекие, прекрасные дни.

Глава 2

Я моргнул, и иллюзорная картина исчезла так же внезапно, как появилась.

Что это только что было? Хотя видение уже рассеялось, нахлынувшее на меня чувство ностальгии не уходило, продолжая жечь грудь.

Воспоминание детства; такое ощущение у меня возникло, когда я смотрел на трех ребят, шагающих вдоль реки. Тот черноволосый справа – уж не я ли?

Но этого не может быть. Возле Кавагоэ, где я живу, нет ни такого густого леса, ни такой чистой реки, и друзей с волосами такого цвета у меня тоже никогда не было. А главное – все трое щеголяли такими же фантастическими одеяниями, как на мне сейчас.

Если я внутри STL, то это видение – воспоминание от непрерывного погружения на предыдущих выходных? Но даже если так – из-за функции Ускорения Пульсвета я должен был провести там дней десять, не больше. Такой короткий срок не мог породить столь мощное и болезненное чувство ностальгии.

Ситуация становилась все более и более непонятной. А я правда тот, кем себя считаю? Вновь засомневавшись, я опасливо заглянул в водное зеркало; однако мое лицо в волнующейся поверхности воды было искажено, и я не смог понять, другой я или такой же.

Пока я шел, пытаясь забыть боль от того видения, доносящийся до моих ушей стук становился все отчетливее. Я вслушался, и звук тоже пробудил некую ностальгию; однако я понятия не имел, доводилось ли мне раньше слышать, как рубят деревья. Слегка тряхнув головой, я снова зашагал вверх по течению.

Я целеустремленно передвигал ноги, одновременно пользуясь возможностью снова любоваться красивым пейзажем; потом заметил, что дорожка уходит вправо от моей цели. Судя по всему, источник звука был не на берегу реки, а левее, в лесу.

Я отсчитывал стуки на пальцах; было ровно пятьдесят ударов, потом на три минуты все стихало, а потом шли новые пятьдесят. Теперь я был точно уверен, что эти звуки издает человек.

Во время трехминутных пауз я держал направление по памяти, а потом, когда стук возобновлялся, чуть корректировал. Я уже прилично отошел от берега и молча углубился в лес, где присоединился к старым знакомым – необычным стрекозам, синим ящеркам и гигантским грибам.

– …Сорок девять… пятьдесят.

Негромкий голос, явно не подозревающий о моем присутствии, раздался одновременно с пятидесятым ударом, и ровно в эту секунду я заметил, что промежуток между деревьями прямо впереди светлее, чем другие. Там опушка леса? А может, даже деревня. Я ускорил шаг, двигаясь на просвет.

Перебравшись через древесные корни, громоздящиеся, словно лестница, я вышел из тени старого ствола; передо мной – открылась совершенно немыслимая картина.

Да, лес кончался прямо здесь, однако деревни за ним не было. Но испытывать разочарование мне было некогда – я был занят тем, что стоял с отвисшей челюстью и тупо пялился перед собой.

Круглая поляна. Явно шире той, на которой я проснулся не так давно. Метров тридцать в диаметре. Землю покрывал золотисто-зеленый ковер мха, но в остальном она была не такая, как в лесу: никаких папоротников, вьюнов, кустиков и прочего подлеска.

Мой взгляд был прикован к тому, что возвышалось в центре поляны.

Что за громадное дерево!

Толщина ствола на глаз была метра четыре, не меньше. Те деревья, которые я до сих пор видел в лесу, были все лиственные, с искривленными и суковатыми стволами; а сейчас передо мной вертикально возносился хвойный великан. Кора была темная, почти черная; подняв глаза, я увидел, как высоко надо мной во все стороны простираются ветви. На ум сразу пришли Дзёмонский кедр [16] на Якусиме и секвойи в Америке, которые я видел на фотографиях и видео; они, конечно, гигантские, но столь мощная аура, которая исходила от этого исполина, вообще, по-моему, была за гранью того, на что способна природа. Было в ней что-то королевское.

Мой взгляд вернулся от вершины дерева, закрывающей небо, к основанию ствола. Корни, извиваясь, точно громадные змеи, ползли во все стороны, едва не достигая края леса, где я стоял. Точнее, наоборот – дерево забирало из почвы все питательные вещества, и потому ничто больше, кроме мха, рядом с ним расти не могло; так и образовалась эта поляна в лесу.